Встречая мирную зарю
В ночной пустыне Ленинграда,
Я отрешенно говорю:
– Горят Бадаевские склады…
И спутник мой не удивлен,
Все понимая с полуслова,
Пожары те же видит он
В дыму рассвета городского.
Вновь на него багровый свет
Бросает зарево блокады.
Пятнадцать, тридцать, сотню лет
Горят Бадаевские склады...
А теперь гораздо более сложный пост, но эти итоги мне действительно хочется подвести, пусть и кратко.
В профессиональном плане я не продвинулась вертикально, но весьма неплохо угнездилась в своей нише, почти приняв решение её менять или расширять. После этого решения я стала очень спокойно и хорошо работать. Наверное, больше ценишь то, что может скоро перестать быть твоим.
Мы переехали работой – это долго, плохо и неудобно. Но место очень хорошее, здание мечты, которое так ассоциируется с НИИЧАВО.
Я не училась глобально в этом году, не люблю так. Только небольшие семинары и прочая.
Был замечательный лагерь. Когда все много раз шло не так и оказалось волшебно. Крутая смена, дети, выдавшие хороший прогресс, ночные посиделки, много смеха. И раздолбанное здание, которого не веет СССР – он там на каждом углу и в каждом человеке.
Было четыре похода. Три на великах и один в горы. В последнем мы выжили и это было очень странно. Теперь у меня есть истории, которыми можно пугать людей. Три велосипедных были хороши. Дагестан – самый раздолбайский поход, в котором вообще всё шло не так (странный чувак в компании, порча велосипедов и людей, огромное количество пробросок), но это было и невероятно весело, красиво и душевно. Потом была Курская область на двоих, её заброшенные усадьбы (и города), кукуруза, конезавод и вечера вдвоем, так нужные после шумных и групповых походов. Закончился походный год бархатным походом по горам Турции, вело 3КС. С предварительным полетом на шаре в Каппадокии – до сих пор не верю в это. И с заключительным Стамбулом – слишком шумным и многообразным, чтобы быть правдой.
Ещё я освоила нашу радиолу Мир-154 и по выходным слушаю пластинки.
Поездкой с мамой мы решили с ней же и пожертвовать в угоду ремонту дачи (баня выше, автобус разобрали и теперь там сарайчик). Зато несколько раз погуляли по столице деревянного модерна – Кимрам.
Ездила чаще на машине и больше было одиночных поездок, которыми я горжусь. Но мы побывали и в аварии – занесло машину, пообщались с отбойником. Все ок, всё ок, повезло, что перекрыли переезд и на дороге никого не было.
Очень улучшила свою социальную жизнь, многие контакты стали прочнее.
Я много читала.
Делали адвент, каждое воскресенье декабря смотрели праздничные фильмы или делали что-то новогоднее (наш хит – имбирные пряники).
Решила подвести книжные итоги, в которых отмечу то, что действительно остается со мной. Были и другие классные книги (та же «Ванесса», на которой я много думала), но перечитывать точно не буду. Получилось достаточно объемно. Я читаю много подростковой литературы. Пожалуй, с неё и начну.
Поэтому начало года у меня началось перечитыванием первого и чтением второго тома Кейт Милфорд «Дом из зеленого стекла». Это одно из лучших новогодних произведений. Честно, если хочется атмосферы занесенного снегом отеля, в котором – вам сюда!
Тимоте де Фомбель и его «Тоби Лолнесс» теперь навсегда займут место в моем подростковом топе. Как и «Стертый» Лизы Томпсон – слишком часто я думала в детстве, как бы выглядел мир без меня и приходила к тому же выводу, что и герой.
Пара детских. О Боге и мироустройстве «Ковчег отходит ровно в восемь» (Серьезно, это надо если не всем, то многим, кроме фанатиков). «Давай поедем в Уналашку».
Продолжился год «Жизнью Пушкина». И это было здорово, серьезно, я не ожидала, что буду долго и вдумчиво читать. И было так приятно злиться на великого классика, сочувствовать, сопереживать и смеяться вместе с ним и его современниками.
Джон Стейнбек «Русский дневник». Чтение записок иностранцев о России – это просто отдельное удовольствие.
Агата Кристи «Расскажи мне, как ты живешь…», когда ты писатель, но в экспедиции в Сирии.
Константин Коровин открылся мне в роли писателя, а не только живописца. «Воспоминания» о таком чарующем времени, написаны уже в эмиграции, когда картинами уже не позволяло здоровье заниматься и Коровин ушел в журналистику.
Алексей Поляринов и его «Риф». Поначалу мне казалось, что лучше этой книги, так умело поднимающей тему сект и управления людьми уже не будет ничего. Но потом я прочла такой другой «Центр тяжести», прочла тем самым запоем – за один день.
«Стакан воды» Эжен Скриб – пьеса, дворцовые интриги и замечательная экранизация.
По комиксам, хочу отметить «Имущество» Руты Модан и «Сурвило» Ольги Лаврентьевой. В обоих случаях говорим о наследии сложных лет двадцатого века.
Из любовных романов вспоминаются книги почти что только двух писательниц – Яны Лискановой и Елены Ахметовой. Пока я вообще, кажется, перечитала этого жанра.
Ну и бомбическое окончание года – те самые «Столицы (Страницы, Станицы) в огне». Японская сага на три тома, которая показывает обычную японскую семью во время лет второй мировой войны, точнее, даже больше – хронология составляет больше 10 лет. Повествование идет от разных лиц и почти никогда от лица главного героя.
